девушка, больная воображением
— «Любовные раны не смертельны, правда?»
— «Да»
— «У тебя все нормально?»
— «Да»
— «Ну, тогда, пока».
А вообще некоторые тексты доставляют почти так же, как и фильмы, и как вчера я ходила и хихикала по квартире после просмотра Сало или 120 дней Содома, и была даже почти рада что нахожусь в ней одна, так сегодня я читаю такие славные рецензии с сайта социалистического сопротивления, но круче всех(в положительном смысле), конечно, Кира(и его нет на этом сайте), что бы его прочитать и осознать местами, нужно думать, такой кайф, это как то четверостишие в Бродском, которое было пронзительно-йодовским, про "не имевшим сказать кому", так и тут - разбираться в тексте, какое слово относится к какому куску - и потом рождается картина и вокруг тебя золотое сияние, и ты понимаешь что словил левелап.
А ещё бывают разговоры, которые тянутся, тянутся, тянутся, люди, которые натирают до шершавости, и день, в общем-то неплохой, к вечеру становится адом, и ни ролы, ни Пратчетт не спасают, и только тогда эти длинные, ни к чему не приводящие разговоры как-то притупляют всю эту дрянь, и можно заснуть, и проспать двенадцать часов, и потом снова смотреть фильмы.
— «Да»
— «У тебя все нормально?»
— «Да»
— «Ну, тогда, пока».
А вообще некоторые тексты доставляют почти так же, как и фильмы, и как вчера я ходила и хихикала по квартире после просмотра Сало или 120 дней Содома, и была даже почти рада что нахожусь в ней одна, так сегодня я читаю такие славные рецензии с сайта социалистического сопротивления, но круче всех(в положительном смысле), конечно, Кира(и его нет на этом сайте), что бы его прочитать и осознать местами, нужно думать, такой кайф, это как то четверостишие в Бродском, которое было пронзительно-йодовским, про "не имевшим сказать кому", так и тут - разбираться в тексте, какое слово относится к какому куску - и потом рождается картина и вокруг тебя золотое сияние, и ты понимаешь что словил левелап.
А ещё бывают разговоры, которые тянутся, тянутся, тянутся, люди, которые натирают до шершавости, и день, в общем-то неплохой, к вечеру становится адом, и ни ролы, ни Пратчетт не спасают, и только тогда эти длинные, ни к чему не приводящие разговоры как-то притупляют всю эту дрянь, и можно заснуть, и проспать двенадцать часов, и потом снова смотреть фильмы.
), у меня розовые яблоки, а комментарии к биографии Бродского, те что простым карандашем, ужасны, но узнала что он был рыжим, это важнее всех черканий на полях.