Скажите, что в безумце производит на вас наиболее грозное впечатление безумия? Расширенные зрачки - потому что они невидящие, ни на что в частности не устремленные, пустые. Безумные речи, потому что, обращаясь к вам, безумные не считается с вами, вашим существованием, как бы не желает его признавать, абсолютно не интересуется вами. Мы боимся в сумасшедшем главным образом того жуткого абсолютного безразличия, которое он выказывает нам. Нет ничего более страшного для человека, чем другой человек, которому нет до него никакого дела. Глубокий смысл имеет культурное притворство, вежливость, с помощью которой мы ежеминутно подчеркиваем интерес друг к другу.(Мандельштам, Заметки о поэзии, О собеседнике)(читала вчера на парах)
Есть теперь тетради с Ван Гогом, Лотреком и Моне, два эссе Бродского об Одене(на русском и английском), сборник поздних рассказов Набокова (на заднике книжки, из описания автора"...автор отличался поистине изысканной, причудливой извилистостью."), книга Фанайловой "Русская версия" из серии Внутренний голос, с чудными рецензиями, интервью и цикликом "Подруга пидора"(всё читала отрывками, кусками), и сборник Плотность ожиданий, третья книга двухтысячного дебюта, там Данилов, Чепелев, и пр, а Боярских я вчера читала вслух, громко, получалось что-то совсем дурное, зато я её заедала самыми лучшими пельменями, хорошо никого не было дома. Но в последней книжке пока больше всего радует предисловие Кузьмина, оно, разумеется, очень хорошее.
Очитки вечера - "архетипичная ласка"(из книжки) и "репрессивная хроника событий"(диск сплинов).
Это какая улица - улица мандельштама, что за фамилия чертова, как её не вывертывай, криво звучит, а не прямо.
Хоть бы пошел дождь, вчера ехали за город в машине нашей блондинки, только её машина мне нравится, в ней, под громкую музыку, под наиглупейшие разговоры, можно чувствовать себя защищенным от мира, это маленький свой мир, в которой есть какая-то уверенность в том что всё будет хорошо. Вчера у нас ночевал Эрнесто, мальчик из Таганрога, поэт в прошлом, дизайнер в суровом настоящем, я думала лечь спать пораньше, но мы напились и пошли выбивать дурь на улицу. В итоге мы дошли до набережной, познакомились с Валериком, капитанчиком маленького судна, и он за сто рублей покатал нас троих до моста и обратно, а на обратном пути я даже крутила этот мм штурвал, и не врезалась ни в один корабль и ни в один причал. Это было круто.